Да, ошибается, несмотря на ее авторитет.
О Буторино энциклопедия сообщает, что село было «основано в середине XVIII века крестьянами, переселенными в зачет рекрутского набора». А более точно — после 1760 года, поскольку указ, дававший право помещикам отправлять провинившихся крепостных в Сибирь, был подписан императрицей Елизаветой Петровной 13 декабря 1760 года.
Существует как минимум два документа, опровергающих сведения авторов «Энциклопедии Забайкалья». Во-первых, в Государственном архиве Забайкальского края (ГАЗК) хранится рукописная копия с книги 2-ой ревизии податного населения (ГАЗК, ф. 31, оп. 1, д. 21). Эта ревизия — так в то время называлась перепись облагаемого налогом населения — проводилась в Российской империи в 1744-1747 годах. В Нерчинском уезде в деревне Буториной перепись выявила семьдесят пять налогоплательщиков — мальчиков и мужчин возрастом от года до семидесяти лет и разных сословий — из разночинцев, посадских и крестьян. Среди них были и жители по фамилии Буторины.
Во-вторых, в более раннее время — в середине 1730-х годов — в Нерчинском уезде находилась экспедиция историка Герхарда Миллера, одной из задач которой был сбор географических сведений. В работе «Географическое описании и современное состояние Нерчинского уезда», составленной по итогам экспедиции, одной из деревень ведомства Ундинской слободы была названа и Буторина, располагавшаяся на правом берегу реки Унды в трех верстах от деревни Подойницыной и в четырех — от деревни Каменки Монастырской.
Таким образом, речь уже не идет о крепостных крестьянах из европейской части России, которые могли бы прибыть на поселение в Нерчинский уезд примерно в середине 1760-х годов. Буторино имеет совсем другие корни.
Чтобы заглянуть в более раннее время — в XVII век — воспользуемся диссертацией иркутского историка Ольги Ильиничны Кашик «Из истории социально-экономического развития Иркутского и Нерчинского уездов в конце XVII — начале XVIII веков». Работа эта была написана в 1952 году и мало известна, но содержит важные сведения по истории Нерчинского уезда. Вот что пишет Ольга Ильинична, опираясь на старинные документы, некогда составленные в Сибирском приказе Кремля:
Назначенному в Нерчинск в 1693 г. воеводе Матвею Петровичу Гагарину был дан традиционный наказ «с великим радением селить на пашни присыльных людей и приискивать охотников из гулящих и промышленных людей»… В 1695 г. 18 января Гагарин писал в Сибирский приказ, что «в даурских острожках к поселению пашенных земель множество, а из гулящих и из промышленных людей охотников мало…»
В 90-х годах XVII в. в Сибирском приказе вопрос о заселении Забайкалья тщательно изучался со всех сторон. Сообщенные воеводой Гагариным сведения подверглись проверке. По распоряжению Ивана Репнина, возглавлявшего Сибирский приказ, были допрошены в Сибирском приказе нерчинские служилые люди — атаман Тархов, пятидесятник Федор Пешков, десятник Михаил Баландин, казак Борис Коршунов…
Служилые люди сказали: «В Нерчинском уезде против города за Шилкой рекою по Унде реке, от Нерчинска верстах в пятнадцати еланных и дубровных пашенных добрых земель и сенных покосов много и в том де месте прежние албазинские казаки, человек с шесть, заимками поселились, пашут и хлеб родитца гораздо добр и в том месте мочно поселить крестьян хоть тысячу человек , только в том месте от приходу воинских людей надо построить острожек и для подъезду и проведывания служилых людей, особых человек с 50, и с теми служилыми людьми в том месте будет пашенным крестьянам и ясачным иноземцам жить безопасно»… Вероятно, перед отъездом служилых людей из Нерчинска воевода дал им сведения по материалам старых дозорных книг, к сожалению, не сохранившихся до нашего времени.
Албазинский острог был оставлен русскими служилыми людьми после подписания Нерчинского договора — осенью 1689 года. Кто же из прежних албазинцев мог поселиться по реке Унде заимками в начале 1690-х годов? Ответить на этот вопрос могут помочь опять же документы Сибирского приказа, хранящиеся в Российском архиве древних актов (РГАДА). Например, в «Росписи албазинских старых казаков и их детей, которые… верстаны по нерчинским острогам…» 1690 года упомянут Алешка Буторин, в то время числившийся в пешей службе (РГАДА, ф. 214, оп. 3, д. 1044). А в именной книге нерчинских казаков 1693 года отмечено, что 1 марта этого года Алексей Буторин был поверстан из пешей службы в конную (РГАДА, ф. 214, оп. 1, д. 1063). Его новое жалованье составило семь рублей восемь алтын две деньги в год. В той же книге указано, что вместо хлебного жалованья Алексею и другим вновь приверстанным конным казакам было приказано «…за их хлебные оклады приискать под хлебную пахоту земли…», а «покамест они приищут под хлебную пахоту земли, служить им ис прежних окладов на месяц, по два пуда муки ржаной, по полутора пуда соли человеку в год». В именной книге 1694 года находим помету о том, что рядовой конный казак Алексей Буторин уже «служит с пашни» (РГАДА, ф. 214, оп. 1, д. 1063).
Мог ли Алексей Буторин «приискать» себе землю под пашню по реке Унде? Мог ли он быть одним из тех бывших албазинских казаков, поселившихся заимками на Унде, о которых сообщали нерчинские служилые в Москве, в Сибирском приказе? Если это так, то свой возраст село Буторино должно отсчитывать от 1693-1694 года. И это значит, что Буторино — одно из старейших забайкальских сел. И это также значит, что «Энциклопедия Забайкалья» может серьезно ошибаться.